Форум Wizards World

[Asylum]

Необходимое предисловие: этот текст был написан в далеком 2006 году, он претерпел сотню правок, изменений... Но выкладываю я версию именно 2006 года. Прошу судить строго! Ну, а тех, кто сможет продраться до конца текста, ждет вторая глава.


«…И оба стали мы – единый.
Уж я не с ним - я в нем, я в нем!
Я сам в ненастье пахну псиной
И шерсть лижу перед огнем…»
З. Гиппиус

Глава первая.
Посвящение.


Сумерки, принесшие с собой долгожданную прохладу, опускались на город. На небе серебрился маленький и далекий серпик луны. Из раскрытых окон то и дело доносилась музыка, детский плач и иногда, к сожалению, громкая брань ссорящихся. Ветерок кружил маленькие вихорьки пыли на тротуарах и дорогах, шелестел мусором. Он трепал занавески, перебирал листья деревьев, а иногда и досаждал кому-нибудь, ворвавшись в комнату и разметав во все стороны листы бумаги.
Заходящее солнце хваталось красными лучами за крыши домов, пытаясь удержаться от падения за горизонт. Воздух был наэлектризован словно перед грозой, но на небе не было ни облачка.
По пустынной улице бежала по своим делам облезлая дворняга. Вот она остановилась у мусорного контейнера и принюхалась к тому аппетитному лишь для нее запаху, что шел из него. Пес попробовал запрыгнуть в бак, но не смог. После нескольких тщетных попыток, дворняга с все нарастающей паникой стала кружить вокруг своего недосягаемого счастья.
За этими маневрами с легкой улыбкой следил молодой человек, выглядывающий из открытого окна на шестом этаже старого панельного дома. Через некоторое время ему наскучило смотреть на пса и, бросив прощальный взгляд на заходящее солнце, он скрылся в комнате.
Молодого человека звали Михаил Булгаков. Он был спортивного телосложения, хотя его профессия к спорту не предрасполагала. Черты лица Михаила были мягкими и, хотя ему было всего двадцать шесть лет, в уголках глаз залегли лукавые морщинки. Черные волосы коротко подстрижены, лицо обрамляла аккуратная бородка, нос был с небольшой горбинкой, но все это не играло значимой роли – при встрече с Михаилом, все внимание привлекали его глаза. В них часто плясали озорные огоньки, но они излучали доброту. Брови, раскинувшиеся двумя черными радугами, только подчеркивали это. Его взгляд был полон понимания и поддержки, и, самое главное, за ним не пряталась ложь. Михаил был спокойным уравновешенным человеком и не терпел скандалов и неурядиц. Ко всем он действительно относился благосклонно. Часто друзья Михаила шутили, что он «Последний из могикан-альтруистов». К тому же он обладал даром собирать вокруг себя разных людей на всех вечеринках и раутах. Его шутки были действительно смешны и умны, а мысли – логичны. Одним словом он был из тех, кого можно смело назвать «хороший человек».
Михаил сидел в глубоком кресле из тиса и что-то печатал в ноутбуке, стоящем у него на коленях. На стене висело большое старинное зеркало в дорогой раме красного дерева. Его Михаилу подарили друзья на 25 летие. Около открытого окна стоял массивный стол с множеством ящиков, где лежали разные бумаги, диски и всякие безделушки. Пол устилал толстый ковер с причудливым рисунком. Комната была оформлена в стиле 18 века – обои с рисунком красного кирпича, множество антиквариата. Хотя сам хозяин предпочитал называть его просто старинными вещами, сомневаясь в их ценности.
Часы пробили девять. Они стояли в углу и подпирали потолок. Механизм был вставлен в огромный деревянный корпус, который весил немало, что доказывали приглушенные нецензурные восклицания грузчиков, тащивших часы на шестой этаж.
Михаил поднялся и принялся собираться на встречу в клуб «Х». Сегодня там собирались начинающие и не очень писатели, молодые журналисты. Три года назад Михаил закончил журналистский факультет одного престижного ВУЗа. Сейчас он писал статьи в газеты, и пытался написать свой роман, но пока у него ничего не выходило. Все что он успевал написать за день, на следующее утро ему казалось пустым местом, и он стирал все написанное. Михаил надел синие джинсы и белую футболку, после чего выскочил в прихожую. Натянув кроссовки, он распахнул дверь, в которую тут же с громким мявом метнулся толстый черно-белый соседский кот Феликс. Михаил сделал тщетную попытку его поймать, но безуспешно – не поворотливый и неуклюжий на первый взгляд котяра, на самом деле был очень вертким и грациозным. Времени на отлов Феликса уже не было, да и не впервой ему оставаться запертым у Михаила – уже несколько раз соседи в панике обшаривали дом, а наглый кот спал или в шкафу, или обвив унитаз в квартире № 67. Вскоре кота обнаруживали и с почестями на вытянутых руках относили законным хозяевам.
Михаил сбежал по лестнице и, на ходу поздоровавшись с соседями (парочкой старух, вечно торчащих на лавке и перемывающих кости знакомым), свернул к автобусной остановке. Как только он подошел к ней, мягко зашуршав покрышками, остановился автобус. В салоне сидело несколько человек – час пик давно миновал – и Михаил уселся на ближайшее свободное место. До клуба было пятнадцать минут езды. Все это время Михаил думал о старухах перед домом. В голове почему-то вертелось воспоминание о каких-то там старухах судьбы, одна из которых плетет нить жизни, другая её обрезает, а третья… А вот что делала третья, он уже не помнил и, когда автобус остановился на его остановке, поймал себя на том, что пытается это вспомнить. Несколько огорченный такой пустой тратой времени (он хотел по дороге продумать один эпизод своего романа «Когда?»), Михаил зашел в клуб, над которым неоновыми огнями мигала буква «X».

* * *

В помещении было накурено так, что даже мощные японские кондиционеры не могли справиться с этой дымовой завесой.
- А! Вот и наш Мастер! – закричал кто-то из дымного облака. – Миха, ты почему так долго?
Михаил поморщился – он очень не любил, кто-то упоминал творение его тезки «Мастер и Маргарита». Все от него из-за имени и фамилии ждали таких же свершений, но, что его больше всего огорчало, он не мог написать ничего пристойного.
- Иди к нам! – завопило сразу несколько голосов.
Михаил не спеша, спустился по ступеням, и подошел к компании молодых людей, где находился его друг Павел – молодой журналист, на досуге баловавшийся стихами и абстрактной прозой.
- Здравствуй. Ты не видел Сашку? – спросил Михаил.
- Какого? Шабалова?
- Ага. Он мне статью должен был отдать.
- Нет, пока не видел. Ну и как у тебя работа продвигается? – Павел ухватил Михаила за руку и оттащил подальше от шумной компании.
- Да так… Потихоньку. А ты там как?
- Да пока тоже по мелочи. Вот только разве что на любовном фронте ожидается прорыв.
- Это не стой ли с которой пару дней назад по парку Горького шлялись?
- С ней… - Павел внезапно помрачнел. – Вот только у нее какая-то нездоровая тяга к Кастанеде и Фабрике Звезд…
- Что, тоже балуется мескалиновыми кактусами?
- Хм… Слушай, а может правда!? Это ж такую мистику написать можно… Про что-нибудь сиреневое и мигающее в бледно-розовом цвете капусты…
Михаил усмехнулся и взял бокал пива, который ему протянул Паша. Еще немного поговорив, Павел извинился и сказал, что должна прийти Ленка, и если что, он подойдет.
Михаила тут же подозвала другая компания, потом следующая… Через час он был пьяноват – все к кому он подходил, видимо поставили цель его напоить. Спасение явилось в лице вездесущего Павла в сопровождении двух девиц и Сашки Шабалова.
- Слушайте, господа! Что сегодня тут за бардак? Все пьют, курят, никаких дел, и посторонние люди разные… ходят. – Михаил недовольно уставился на девиц, которые смущенно смотрели в другую сторону.
- Миша! Я к тебе домой заходил, но тебя не было. Зато в квартире кот орет. – Александр Шабалов, журналист модного издания, без труда перекрыл шум своим мощным басом. – Я статью в почтовый ящик кинул, слышишь?
- Ага. Спасибо! Я твой д-должник!
- Ладно, ребята! Я, пожалуй, пошел! Счастливо!
Он моментально растворился в галдящей толпе.
- Да… Сегодня действительно получилась какая-то дискотека вместо собрания. Ладно! Пошли за столик сядем. – Павел ловко ухватил девиц и Михаила и поволок их к столику, множество которых стояло у стен. Рассевшись и разлив по бокалам пиво, невесть откуда взявшееся, Паша представил Михаила девицам: одну из них звали Леной, а вторую Алисой. После чего он полностью переключился на свою подружку. Михаилу ничего не оставалось кроме как болтать со второй девушкой, которая к тому же была довольно симпатичной. Она была одета в черные обтягивающие джинсы и черную футболку с каким-то рисунком. Темные волосы волнами спадали на плечи. Черты лица были тонкими, красивые брови полудугами подчеркивали выразительность глаз. На розовых губах играла милая улыбка. К столику стали снова подходить разные знакомые, некоторые нагло брали стулья и рассаживались у столика, некоторые стояли за спинами и громко что-то обсуждали. У Михаила начала побаливать голова, стало клонить в сон. Вскоре он попрощался и, сославшись на неотложные дела, пошел к выходу.
Свежий воздух подействовал как наркотик. Михаил покачнулся. После прокуренного зала прохлада и свежесть били в голову. Он посмотрел на часы, висящие над входом в метро, располагавшимся через дорогу – половина первого.
- Странно… Как быстро летит время. Вроде бы только что пришел… - пробормотал он.
Автобуса ждать не хотелось, тем более что идти не так уж и далеко.
Дверь клуба открылась, выпуская клубы сигаретного дыма, крики и Алису. Михаил отметил про себя, что в довесок к внешности у нее была еще отличная фигура. Она подошла и встала рядом. Даже на каблуках она была сантиметров на десять ниже Михаила. Недолгое, но гнетущее молчание прервал он:
- Шумно там. – Он не смог ничего придумать умнее, да и что в такой ситуации скажешь красивой девушке, с которой знаком меньше часа? Тем не менее, она поддержала этот глупый разговор:
- Не то слово! А накурили – дышать нечем…
- Да… Тут аж голова закружилась. Ты где живешь?
- На Спасской.
- О! – Михаил пришел в восторг. – Я тоже в том районе! На Лиственничной. Номер сто пятнадцать. А у тебя какой дом?
- Сорок три. Недалеко от твоего.
- Ты ждешь кого-то?
- Да нет. Хочешь проводить?
- Ага. Пойдем?
Алиса улыбнулась и тряхнула головой, отчего волосы волнами рассыпались по плечам:
- Пошли!
Они шли по тротуару, непринужденно болтая. Говорили и о политике и о музыке и о литературе. Оба были довольны собеседником. Михаил часто шутил, отчего Алиса мелодично смеялась, запрокидывая голову, и ее волосы снова напоминали морскую волну. Дорога пролетела мгновенно.
- Пришли. Тут вот я живу. – Они стояли у новенькой пятиэтажки. – Ладно, пока! Она внезапно поднялась на носки и поцеловала его в губы, после чего легко развернулась и скользнула к подъезду.
- Может, еще встретимся? – к Михасю вернулся дар речи.
- Обязательно!
- Пока!
К своему дому наш ловелас летел, словно на крыльях.

* * *

Кота обнаружить не удалось. После недолгих поисков Михаил махнул рукой на толстого разбойника, раздевшись и погасив свет, кинулся на кровать. Ужасный вопль разорвал ночную тишину – кот спал под одеялом, а Михаил упал со всего маха на бедную животину. Феликс кое-как выбрался из-под Михаила и дал деру. С громкими ругательствами тот бросился за ним. В полной темноте он вбежал в зал и увидел у окна два горящих глаза. Схватив тапок, он метнул его в свою жертву, но кот, ловко увернувшись, бросился в угол. С последним тапком в руке Михаил приближался к толстяку. Тот в панике озирался, но, не видя никаких путей к спасению, решил прорываться с боем и, высоко подскочив, спикировал на ногу обидчику. Михаил заорал от боли – кот обхватил его всеми четырьмя лапами и впился зубами в икру. Тварь видимо сама пришла в ужас от своей наглости и боялась разжать свои объятья. Михаил изобразив, как футболисты бьют пенальти, скинул его ценою глубоких царапин. Кот шмякнулся об зеркало. На долю секунды время почти остановилось. Михаил замер в прыжке и видел, как зеркало сначала покачнулось, а потом, сорвавшись с гвоздя, стало мучительно медленно приближаться к полу.
Осколки разлетелись по всей комнате.

* * *


Ночью Михаил ничего собирать не стал, а просто наорал на кота, который снова исчез, и лег спать, решив, что утром оценит ущерб и убьет кота.
Солнечный луч, скользнув по кровати, остановился на лице. От света, бьющего в глаза, Михаил проснулся. С улицы доносился жуткий шум: рабочие вскрывали асфальт. Немного повалявшись в кровати, он переборол лень и отправился собирать осколки. Зеркало было разбито вдребезги. Михаил принес мусорное ведро и стал бросать туда стекло. Внезапно он увидел желтый листок, выглядывающий из лопнувшей рамы. Это оказалась вырванная страница из книги. Большинство текста было невозможно прочитать, оставшаяся половина была на латыни и только ¼ была на русском, но с ятями. Quidguid est in externo est etiam in interno* – гласило заглавие. Вся страничка была испещрена каббалистическими знаками вперемежку с рунами. Бегло просмотрев занятную находку, Михаил уяснил, что речь там идет о вызове дьявола в услужение. Решив разобраться с ней позже, он бросил ее на стол.
Он уже собирался выносить осколки, когда в дверь позвонили. Оставив ведро, он пошел открывать, на ходу высматривая Феликса, так как был уверен, что это соседи. На пороге стоял высокий, незнакомый парень. Вид у него был довольно оригинальный – длинные рыжие волосы; рыжие брови, ровными чертами взлетавшие вверх, образовывали латинскую «V»; острый подбородок и крючковатый нос. В карих глазах светилось любопытство. Сам он одет был в черные, нарочито порванные джинсы и зеленую футболку с надписью Diablo, а на ногах желтые резиновые тапочки, из которых торчали разномастные носки. Эдакий панк.
- Привет! Я твой новый сосед. – Сказал незнакомец приятным тенором.
- А… Ну… Привет… - Михаил был в растерянности: какой еще сосед? Никто из его подъезда, кажется, не думал съезжать. Еще немного смущала надпись на футболке – Дьявол. Совпадение не из приятных: только что читал какую-то ведьмовскую книгу о том, как вызвать Темного Ангела, и на тебе: стоит на пороге детина с надписью Дьявол. А роста парень был внушительного – Михаил при его 187 сантиметрах смотрел на него снизу вверх. Парень как будто прочитал его мысли:
- Доронины уехали вчера. Кот ихний, Феникс, кажется, так вот: они его вчера искали, но не нашли. Сказали передать тебе, то есть жильцу из 57ой квартиры, мол, кота себе оставь. – Он глубоко вздохнул и продолжил: - Короче так: меня зовут Л-Лёха, я тут (видимо он заподозрил Михаила в недостаточной адекватности к окружающей действительности (то есть в слабоумии), потому что тот стоял, удивленно выпучив глаза, с немного приоткрытым ртом) вот (жесты, указывающие на дверь и на себя) буду жить. Жить. (Жесты изображающие крышу над головой). Ясно?
Михаил захлопнул рот и бормотнул:
- Чё ж неясного-то? Дык, а Доронины не сказали, куда они уехали? (жесты изображающие вождение автомобиля и козырек от солнца, чтобы дальше видеть). А кота я, короче, мол, чем кормить буду? (Жесты изображающие животное и поглощение пищи). Кстати, меня зовут М-Миха. (Гордый тычек в грудь).
Возможно, кто-то другой на месте этого рыжего Лехи, развернулся бы и ушел, с опаской оглядываясь на нездорового гражданина, кто-то, возможно, зарядил бы ему кулаком в лоб, а Леха просто рассмеялся. Михаил некоторое время смотрел на него, потом заулыбался. Через пять секунд оба стояли и смеялись как сумасшедшие. Толстый кот Феликс с интересом выглянул из кухни, фыркнул, выражая свое неудовольствие, и бросился в зал. Отсмеявшись, оба парня уставились друг на друга.
- А когда ты переехал? – поинтересовался Михаил.
- Сегодня утром.
- Утром?
- Была бурная ночь? – С ухмылкой поинтересовался Леха. – Уже пол-второго дня.
- Ни черта себе!..
- Бывает… Ладно, я побежал, зайду попозже.
- Давай… - они обменялись рукопожатием, и Леха ринулся вниз по лестнице. Михаил еще немного постоял, глядя ему вслед, а потом, хмыкнув, зашел в квартиру.
Все-таки странно это – соседи уехали, ничего никому не сказали, кота, которого холили и лелеяли - бросили… Кстати, а кота ведь действительно надо кормить!.. Михаил зашел на кухню и в самом темном углу холодильника отыскал банку рыбных консервов. Кое-как открыв ее, он вдохнул заманчивый запах рыбы. Кот издал пронзительный вопль, больше похожий на волчий вой. Все было в нем: и раскаяние и голод, и печаль и радость…
- Иди сюда, толстый! Бить не буду! – крикнул Михаил в открытую дверь. В зале что-то грохнуло, и в кухню вбежал радостный кот. Михаил отдал ему консервы и пошел к компьютеру. Включив свой ноутбук, он удобно устроился в кресле и принялся что-то бегло набирать. Проработал он до самого вечера, лишь иногда отлучаясь на пустые телефонные звонки, да сходил забрал из ящика бумаги, что кинул туда Сашка Шабалов. «Эх, хороший все-таки человек!» - подумал Михаил. И снова строчки, строчки… Абзацы, предложения… Но Михаилу это нравилось – чувствовать, как будто создаешь новый мир, живущий по своим законам. Писать судьбы людей, когда у тебя самого выбор ограничен…
Конец работе положил звонок в дверь. Михаил потянулся и с удивлением обнаружил, что на часах уже десять. Удивившись, кто бы это мог быть, Михаил пошел открывать.
На пороге стоял Леха.
В руках у него была бутылка вина.
Не обращая внимания на хозяина, он ворвался в квартиру, потрясая бутылкой и болтая без умолку:
- Здорово, Миха! Зараз накатим по случаю!.. (Забегая в кухню) Милая комнатка!.. Инфляция разъедает наше общество! Вино – первосортная подделка, стоит двести рублей! (Забегая в спальню) Мило, мило!.. Шармант, я бы сказал!.. А ведь я тебя даже не знаю! – он внезапно остановился и возмущенно спросил:
- Ты кто?
Когда к вам в дом столь бесцеремонно врывается какой-то знакомый, или даже (что еще хуже) почти не знакомый человек, носится по вашей «крепости», хватает ваши вещи, а вы только и знаете, как от него не отстать, внезапно задаст Вам тот же вопрос, думаю, Вы отреагируете, так же как и Михаил, а именно – вытаращите глаза и как рыба будете в полнейшей тишине открывать рот.
- Я в том смысле, что меня интересует, кем ты работаешь? Я надеюсь, что ты не киллер?.. Не люблю киллеров! (Забегая в зал) Прелестно! Тут и осядем!
Без лишних церемоний, достав из серванта хрустальные бокалы, он срезал ножом пластиковую пробку и разлил туда этот дурно пахнущий грузинский портвейн, разлитый в Подмосковье (в лучшем случае). Залихватски выпив эту гадость затяжным глотком, он аккуратно промокнул уголки губ стерильно чистой скатертью.
- Эх, ма!.. Блеснул соплей на солнце!.. – горестно изрек он. – Это ж скатерть, мать ее растак!.. Слушай, брат! Вот скажи мне: америкосы, правда, могут управлять погодой? Сегодня в тени было тридцать по Цельсию… И дышать невозможно – духота!
Михаил физически здоровый человек схватился за грудь. Залпом выпив свою порцию «сухоВа полу-сАдкого», он откинулся в кресле. Леха удивленно крякнул.
- Ну, ты даешь, человече… Я вот…
- Молчать!!! – внезапно заорал Миха, оборвав на полуфразе Леху. – что ты мне голову морочишь?! Молча сидеть не можешь?! Ты вообще кто такой? Соплеметатель фигов…
- Если это твое последнее слово не обозначает фиговое дерево или его плод, то тогда оно просторечное или, возможно даже грубое!.. Не груби мне, дитя! – видимо Леху совершенно не задело праведное возмущение Михи.
Вино быстро закончилось. Леха сидел и что-то рассказывал о вооружении России и США. В его голубых глазах поблескивали веселые искорки. Михаил почти не слушал его, но кивал головой и согласно мычал.
- Так! Собирайся, пойдем. – Леха внезапно вскочил с кресла и забегал по комнате.
- Куда? Мне работать надо… - печально сообщил Миха.
- Как куда?.. В магазин!
- Нет. Я не могу.
- Можешь. Одевайся и пойдем.
Они долго препирались и в итоге оказались около магазина пьющими пиво. Михаил так и не смог понять, зачем он согласился.



* * *

Пиво имеет свойство быстро кончаться. Но, что самое плохое, когда оно неожиданно кончается, хочется еще. Миха и Алексей шли по парку, оживленно разговаривая. Как это обычно бывает, два выпивших человека моментально приходили к консенсусу во всех вопросах.
- Между прочим, Шамбала существует! – заявил Алексей. Миха скептически хмыкнул.
- Не верите, сударь Булгаков-с?! Ее существованию есть подтверждение.
- Только не говорите мне, уважаемый Алексей Игоревич, что вы и там бывали-с!
- Не смейся. Я, естественно, там не бывал – мне туда путь заказан… Вот, ты слышал-с о Рерихе? Отце.
- Это который… - начал Миха, но Алексей его перебил:
- Это не важно, главное, что слышал! Так вот, он очень много путешествовал по Азии, изучал буддизм, искал эту самую Шамбалу. – У Алексея начал заплетаться язык, и речь стала несколько бессвязной. - Точно не помню, давно было. Так вот, он добился какого-то просветления… Бодхисатва, блин… Ну, его гуру местные зауважали даже… Ну, ламы в смысле. Большой шишкой-с он там стал. Передовой человек в слове буддизма и тому подобного… Одним словом, явились к нему домой (толи в Нью-Йорк, толи вообще где-то в Англию – не помню уже) гонцы шамбальские. В общем, суть такова, что Шамбала есть и живут там великие мудрецы, которые одновременно стражами являются. Передали они ему камень и скрылись, обещав за ним присматривать… Вот так-то, достопочтенный Миха ибн… Как отчество-то у тебя?
- Андреевич. А что за…
- Ибн Андреевич. А Рерих не дурак был – он книжку про это накатал. То есть, нет. Он про это вообще молчок. Он советы начинающим буддистам писал,… Зато вот картину он намалевал, шкатулочку-то изобразив,… Кстати, сударь мой Булгаков, я думал, что ты полный тезка мастеру. Случаем не родственник? – Леха с глупой улыбкой подмигнул, но Михаил этого даже не заметил.
- Нет. Просто однофамилец. А вот назвали в его честь. Слушай, ты мне вот что скажи: эти твои мудрецы, они стражами чего являются?
- А! Знания. – Леха многозначительно поднял палец к верху. – Они как Рериху сказали: мол, хранят знания, которые, когда придет время, и мир будет готов к ним, они о… об… тьфу ты… Короче, will tell, блин.
- А что за камень они принесли? – Михаила очень заинтересовала эта тема.
- Кто? – Леха, видимо, уже забыл о том, что он только что рассказывал.
- Ну, посланники-то эти!
- А! – Леха многозначительно поднял палец и замолчал. Михаил некоторое время ждал от него ответа, потом окликнул:
- Леха!
Тот встрепенулся, как корова, отгоняющая слепней, и посмотрел на Михаила. На мгновение тому показалось, что его глаза абсолютно черные. Михаил поежился. Леха отвел взгляд и сказал:
- Смотри, девчонки! Пошли знакомиться!
- Пошли!..
На встречу им шли две девушки, одна из которых показалась Михаилу смутно знакомой. Поравнявшись с ними, он воскликнул:
- О! Привет, Алиса!
Леха сразу же о чем-то оживленно заговорил с ее спутницей:
- Какая неожиданная встреча! Извини, что я тебе не смог позвонить!
- Почему? – спросила заинтригованная подруга.
- Потому, что у меня нет твоего номера. Но это не долго исправить!
Девушка засмеялась и стала диктовать Лехе телефонный номер.
- Здравствуй. Куда идешь? – спросила тем временем Алиса.
- Да просто гуляем с… другом.
- Ну, раз вы просто гуляете, то почему бы, вам не пригласить нас куда-нибудь?
- Мы как раз и собирались это сделать! – завопил Леха. – Что за люди?! Рта раскрыть не дают, а еще возмущаются! А ну-ка, бегом марш в ресторан! – он подхватил под руку девушек и поволок их к выходу из парка. Михаил немного позавидовал его наглости.
- Наглость – второе счастье… - пробормотал он.
- Да уж! – смеясь, сказала Алиса, вырываясь от Лехи. (Настроение Михаила приподнялось). Она поравнялась с Михаилом, который тут же ее обнял.
Кафе было почти пустым. Едва они зашли, как на улице начал накрапывать дождик: тучи собрались за считанные минуты. Летели они низко уродливыми рваными клубами, и были черно-синего цвета. Иногда молнии высвечивали свои абстрактные узоры, да становился слышен глухой, но грозный рокот грома.
- Слава богу, дождь! А то весь день так пекло… - произнесла, усаживаясь, подруга Алисы.
- Слушай, как ее хоть зовут? – прошептал Михаил на ухо Алисе.
- Ира.
Леха начал шумно выяснять, «чего желает общественность». Общественность в лице Иры желала вина. Алиса согласилась только на Кока-Колу, а Михаил на пару бутылок нефильтрованного пива. Пока Леха ходил все это покупать, Алиса о чем-то тихо говорила с Ирой, а Михаил смотрел в окно на грозовое небо. В его немного мутной голове роились разнообразные мысли. Они возникали и исчезали, словно воздушные замки. Он придумывал новые сюжеты, эпизоды, размышлял о событиях сегодняшнего дня, благодарил Пашку за то, что благодаря нему он познакомился с Алисой, представлял, что он сделает с Феликсом (ведь тот, небось, перевернул вверх дном весь дом). Потом он вспомнил о зеркале и о той страничке рукописи и стал представлять, что бы он сделал, если бы смог вызвать дьявола. «В первую очередь… можно пожелать денег, а можно остановить войны. Хотя нет. Чтобы остановить войны нужно, чтобы на всей планете осталось не больше одного человека. Или несколько, но один из которых - глухой, другой слепой, а третий немой. Можно пожелать… Многое можно пожелать, но вот пойдет ли это на пользу людям? Хотя почему бы нет? Если бы у меня были деньги, - думал Михаил, – то я помогал бы тем, у кого их нет: бедным странам и всяким голодающим детям Эфиопии. Вообще, наверное, каждый, у кого появиться возможность загадать желание, пожелает денег: что ни говори, а они правят миром. Есть у тебя деньги: ты можешь со всеми проблемами справиться, купить все. Конечно, духовные ценности не купишь – это дело наживное. Сила у того, у кого много денег и на его стороне правда. Жаль, талант не купишь. Хотя если он у тебя есть, ты можешь и денег заработать и даже написать что-нибудь... Вот, к примеру, я: второй месяц бьюсь, а ничего не выходит. А бывает как: умеет, может, но не хочет ничего писать. Или просто не интересно».
Из раздумий Михаила вывело появление Лехи. Помимо того, что ему заказывали, он взял коробку конфет и бутылку коньяка, которую тут же стал пить из горлышка. Ира благосклонно на него посматривала. Сделав пару глотков, он вдруг заявил:
- Я не верю в мистику! Вот ты веришь, а, Миха?
- Не думаю. – Михаил уже начал привыкать к его сюрреалистическому обществу.
- А я – верю. – Алиса держала в руке банку колы и в упор смотрела на Леху. – Ты ведь не можешь доказать отсутствие мистики.
- Почему не могу? Я все могу! – Леха снова замолчал, и все его внимание переключилось на коньяк. Разговор сам собою затих. Михаил сидел, обнявшись с Алисой, и смотрел в окно, прислушиваясь, как уже настоящий ливень выбивает свои барабанные ритмы по крышам.
- Миш, а ты веришь в мистику? – тихо спросила девушка.
- Не знаю. Это вообще, с какой стороны смотреть и что подразумевать под мистикой…
- Ну, например бога.
- Если так, то верю.
Они снова замолчали.
Леха принялся рассказывать анекдоты. Большинство из них были не смешные и пошлые. Сделав большой глоток коньяку, он грустно заметил:
- Никогда не умел рассказывать анекдоты. А вообще, если ты рассказал девушке неприличный анекдот, а она не смеется, значит, уже знает… Ладно-ладно! Умолкаю-с! – добавил он, заметив раздраженный взгляд Алисы. Наконец он угомонился и стал о чем-то тихо разговаривать с Ирой. Михаил впервые смог ее как следует рассмотреть. «Ира… Ей бы больше подошло имя Пинк!» - подумал он. И действительно: она была в розовой маечке, а на стройных ножках были розовые туфли. Ногти и губы тоже были розовыми. «Она… гламурная. Pink… И похожа на свинью. Эдакого розового миленького поросеночка», – с внезапной неприязнью подумал он. Леха что-то спросил у нее, и она покачала головой.
- А ты? – услышал Михаил ее вопрос.
- Доказать?
- Докажи.
- Michael! Give me your phone number, I shall call in an hour two. Perhaps, we with this pretty girl shall walk to me. At it beautiful sponges, you do not find? – Он улыбнулся Ире, и подмигнул.
- Aleksey! You the greatest a pig, which I met. From you beer.
- Идет! Ир! Ты не хочешь прогуляться? – она сразу же согласилась, и они пошли к выходу.
- Самое главное, - разглагольствовал Леха, - чтобы не получилось как в легенде о Лоте*!
- А как получилось? – заинтересовалась она.
- Сейчас расскажу! I shall tell as all have passed. – бросил он Михе через плечо, и они вышли под дождь. В самый последний момент Михаил увидел, что у Алексея в руке два зонта. Он даже не успел подумать о том, где он их взял, когда Алиса спросила:
- Dear Michael. Where you have dug out it… it homosexual 1?!
- Это мой новый сосед… - засмеялся Михаил. – queer 2…
Они сидели еще около часа, болтали о том, о сем, а потом пошли к Михаилу домой.

* * *

Около четырех утра Михаил возвращался домой, проводив Алису. Он шел, и старался запомнить в мельчайших подробностях этот сказочный вечер. Внезапно зазвонил телефон. Это был Леха.
- Где ты пропал? Я тебя уже час жду! – взорвался в трубке его голос. Но Михаил был слишком счастлив, чтобы обращать на него внимание.
- А ты где?
- Как это где?! Я у тебя дома.
- Я подхожу уже. А как ты там… - но Леха уже дал отбой. – тьфу ты… оказался?..
Замки оказались целы, но дверь открыта.
- Неужели я забыл ее закрыть? – мелькнула мысль. – Да нет… Еще Алиса напоминала…
- Где тебя носит?! – заорал Леха, выскакивая из зала, в котором громко играла музыка.
- Ты как сюда попал?
- Через окно. Пиво будешь?
- Точнее, через балкон: со своего на твой перелез. – пояснил он, встретив непонимающий взгляд. – Так что насчет пива?
- Ясно… Да в принципе можно.
В течение следующих двадцати минут Леха рассказывал, как он показал этой Ире, что такое амрита. Михаил его не слушал: он пил пиво и смаковал воспоминания сегодняшнего вечера.
- Не вздумай это записать! – неожиданно гаркнул он.
- Что?.. Что записать?
- Вечер удался, я прав? Не перебивай, я знаю, что удался. Так вот: бумага крадет счастье. Запишешь и потом, скорее всего, тебе не будет доставлять удовольствия это. Ну, в смысле, когда ты будешь читать. Вспоминать по написанному. Я имею в виду, такого удовольствия, когда просто вспоминаешь.
Михаил только сейчас заметил, что Леха мертвецки пьян. Да и шутка ли сказать: сначала вино, потом пиво, потом коньяк (целая бутылка), а теперь снова пиво. Да и сам Михаил сейчас пил уже пятую за вечер бутылку пива, поэтому в голове был туман.
Часы пробили четыре утра. Михаил удивился – ему казалось, что сейчас больше времени.
- Не послать ли нам гонца, за бутылочкой чего-нибудь?! Миха! Пойдем.
Отговорить Леху не получилось, да и сам Михаил не хотел спать. «Почему бы и не проветриться»? – подумал он. Потушив везде свет, и несколько лишних раз проверив, закрыта ли дверь, они спустились во двор. Едва выйдя из подъезда, Леха потребовал ключи – он забыл на столе сигареты. Михаил отдал их ему, повторив для верности три раза закрыть дверь. С криком «Достал уже! Закрою!» Алексей исчез. Немного подождав, Михаил пошел в сторону магазина, старательно обходя кучи песка и ямы – уже два дня (если считать, что второй начался четыре часа назад) рабочие вскрывали асфальт, собираясь заменить его тротуарной плиткой.
До магазина было всего метров шестьсот, но идти приходилось темными переулками. Возможно, во всем случившемся далее, виновата судьба, а может быть, так было запланировано… Теперь это не важно.
Почти у магазина Михаила обступило пять пьяных парней. Они стали смеяться и толкать его. Сначала Михаил хотел просто обойти их, но они не дали. От всех пятерых пахло водкой. Кто-то предложил ему просто отдать деньги и идти куда шел. Почти сразу за этим предложением последовал сильный удар кулаком. Он был такой силы, что Михаил не устоял на ногах. Они стояли, смотрели на него и смеялись. Улица была оживленной, но не в это время суток, поэтому прохожих было мало, а те, что были, завидев драку, спешили уйти подальше. Михаил встал. Страха не было, было лишь жгучее желание дать по морде этому sissy.
Михаил ударил всего пару раз: его сразу же повалили и стали бить ногами. Боль пришла позже, но сначала была темнота. Без сознания он был всего минуту, хотя ему показалось, что прошла вечность. Один из тех обшарил его карманы и забрал все деньги и сотовый телефон. Очнувшись, Михаил попытался встать. Удалось это не сразу – сильно болел правый бок. Один из них обернувшись, заметил, что Михаил встал и направляется в их сторону. Со смехом (они смеются. Они все время смеются! Им было приятно избить человека! – мелькнула мысль у Михаила) он достал нож. Увидев это, двое из них хотели его удержать. Они бросились к нему и со смехом говорили:
- Колян! Ну его… Пойдем.
Но Колян и им пригрозил ножом. Он с улыбкой приближался к Михаилу.
(Как в черно-белом кино. – Подумал Миха. – если киномеханик быстрее крутит ручку, то все фигуры движутся медленно... Как в черно-белом кино.)
Колян остановился, все еще сжимая в руке нож. Его взгляд был направлен куда-то за спину Михаилу. Его дружки сразу же стали подходить.
- Проваливайте отсюда, придурки. – Голос, донесшийся из-за спины, был полон холодной ярости. Это был Леха.
- Да пошел ты!.. – Колян снова пошел к Михаилу. Его дружки бросились к Лехе.

* * *

Все произошло быстро. За считанные секунды Леха раскидал, словно ворох осенних листьев, тех четверых. Они отлетали от него как в дешевых боевиках западного производства. Удары его были страшной силы.
Михаил стоял и смотрел на этот фейерверк, совершенно забыв о Коляне.
- Миха, сзади! – завопил Леха.
(Черно-белое кино).
Медленно рука с ножом кралась к его сердцу.
(Кинохроника).
Медленно оборачивался Михаил.
(Смешно).
Леха вскинул руку в направлении Коляна.
(А как же жизнь, пролетающая перед глазами? Или это в следующей серии?).
Колян закричал. Черное пламя вылетело из-за спины Михаила. Колян хотел увернуться, но оно коснулось его.
(Вы когда-нибудь видели черный огонь?).
Пламя сразу же окутало человека. Колян начал срываться на визг.
(Наверное, это очень больно).
Михаил стоял без движения, с любопытством наблюдая, как Колян мечется по дороге.
(Похож на тучу).
Крик прервался. Еще пару минут на тротуаре плясали черные язычки огня. Леха подошел и они без единого звука исчезли. На том месте, где упал Колян, лежал нож.
(Смотри-ка! Зуб! Золотой).
- Пошли. – Леха рванул Михаила за плечо, и время вновь побежало.

Вторая глава

[Лиска]

В самом начале была кв. № 67, а ниже, когда пришел Леха – 57.

1. Нехороший человек...
2. То же...
Что это такое там, в окончании где-то текст разрывает? Так задумано?

Текст на другом (не на русском) языке разумнее было бы перевести ( в скобках), в приложении под звездочками*** или еще как-то...
Ну, про другие ошибки не буду писать, лень

Повествование не понравилось, то есть сам стиль письма не понравился, а вот сюжет занятный, хоть и затянут на мой взгляд. Подожду продолжения. ))

[Asylum]

Лиска, огромное спасибо! Восхищаюсь Вашей стойкостью - прочесть "это" до конца...
Номер - поправлю.
Насчет разрыва - писалось это в Ворде, там же делались сноски. Я из лени просто скопировал и вставил, поэтому и сноски попали. Собственно, в них перевод был...
Ошибок - миллион, знаю. Но править не буду. Эту главу проще полностью переписать - мне в ней почти все не нравится. Все же - 2006 год. Слишком уж наивно и по-детски. Ну какой, нафиг, антиквариат в квартире у молодого парня? Знаю я, какой там антиквариат. ) Трюмо советское да раскладушка.
Затянут - да. По моим тогдашним представлениям, именно так и должны были начинаться романы.
Огромное спасибо за терпение еще раз.

[Лиска]

Мне на работе иногда делать нечего, еще не то могу прочитать )
Продолжение где?

[Asylum]

Глава вторая.

… Я – раб моих таинственных,
Необычайных снов…
Но для речей единственных
Не знаю здешних слов.
З. Гиппиус


Они сидели у Михаила дома. Леха откинувшись в кресле, сидел и курил, изредка поглядывая на Михаила. Того колотила дрожь. Только теперь он понял, что если бы… Еще чуть-чуть… И все.
- Кто ты? – спросил Михаил.
Леха задумчиво смотрел на него сквозь синие клубы дыма.
- Ты хочешь это знать? Будь осторожен со своими желаниями!
- Заберешь мою душу, а? – с сарказмом спросил Михаил. – А как же кресты?
- Заберу душу, говоришь?.. Нет. Я не сделаю этого. А кресты… Молитвы… Это мне безразлично. Кто я?.. Это вопрос на миллион. Кем я буду… Кем был… Или кто сейчас? Дрожи, смертный! Я – Антихрист! – заорал Леха и засмеялся.
- Помнишь зеркало? – спросил он.
- Страница книги? Неужели ты и впрямь думаешь, будто я поверю в это? – искренне удивился Михаил. – Мне просто интересно, что ты сделал с тем идиотом. Я, конечно, слышал про всякие странные способности некоторых людей, но все же…
- Не веришь? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Леха. – Что ж… Я теперь имею право. Я могу тебе это доказать.
- Доказать мне, что ты дьявол? – Михаил залился смехом.
- Послушай меня… - Леха глубоко затянулся, после чего щелчком отправил окурок в Михаила. Тот даже не успел испугаться, когда увидел, что он завис в воздухе, а потом просто… исчез.
- Как ты это сделал!?
- Тихо. Слушай… Та страница книги… Ты ведь не будешь отрицать ее существование? Действительно вызывает… меня. Люцифера, Самаила, Вельзевула, Антихриста, Дьявола, Сатану… Называй, как хочешь. Когда я появляюсь… То всех моих сил хватает только на… Это позже. Короче, полная сила появляется лишь тогда, когда часть из них, я демонстрирую вызвавшему. Хотя это не верное слово… Я могу и не являться, но… Ты поймешь, почему я так сделал. И, причем, демонстрирую, только ради спасения жизни. Это редкий шанс… - пробормотал он. – Парадокс, правда? Люцифер должен спасти жизнь… - он замолчал.
- А почему же это ты не наделен силой сразу, а, джедай? – Михаил откровенно забавлялся. Он глянул на Леху, и вся его радость улетучилась: его глаза были пронзительно черными.
- Не серди меня, Миша… (Глаза снова приобрели свой обычный карий оттенок). Силы не полные только из-за запрета… Ведь я проклят… И изгнан… Только после того, как вызвавший поймет кто я, или у него закрадется такое подозрение… Ты почти поверил. Ладно. Скажи-ка мне: болят ли у тебя ребра? А голова?
- Вот черт… - прошептал Миха. После встречи с этими отморозками, правый бок онемел: может быть, они что-нибудь отбили, а может, сломали пару ребер. По крайней мере, синяк был огромный. Голова тоже раскалывалась – один глаз заплыл, а на лбу взбухла шишка.
Он снова выругался – на этот раз, стоя перед зеркалом. На его теле не было ни царапины. Боль исчезла без следа.
- Отлично. – Произнес Леха. - Ты хотел спросить, что же я мог до посвящения? Вот что…
Он стремительно шагнул к Михаилу и его мощный кулак врезался в его скулу. Михаил отлетел к двери.
- За что, урод!? – завопил он поднимаясь.
- За «queer’а».
- За… - Михаил задохнулся. Он вспомнил свой разговор с Алисой.
- Чтение мыслей – полезная вещь! – усмехнулся… Люцифер.
- Сволочь… Леха… Люцифер?
- А как тебе понравились мои «огни Святого Эльма»? – с довольной рожей спросил он.
- Что?
- Видел, как Этот Колян горел? Огонь черный?
- А почему Святого Эльма? – спросил Михаил. Страха не было. Скорее любопытство.
- Просто так. Бич Дьявола… Но мне больше нравиться это название.
- Ты вообще сам-то понимаешь, насколько все это глупо и дико выглядит? Какой ты к херам дьявол? Придурок, блин…
- Ругаешься? Ну-ну… Греши, мне проще будет… Сейчас мы твое неверие-то порушим. – Улыбнулся Леха. – Gremory!!! – вдруг зычным басом гаркнул он.
(Черно-белое кино, блин).
Прямо посреди комнаты возникла прекрасная женщина, с золотыми волосами, чуть раскосыми черными глазами и (дьявол!) очень сексуальными стройными ножками. Он оглянулась по сторонам и вдруг отвесила поклон Лехе.
- Да, Повелитель? – ее голос журчал, словно ручей. Он был звонок и красив… Михаил сидел на полу открыв рот.
- Гремори! Я тебе сто раз уже говорил!..
- Пардон… Сей момент… - произнесла она. Михаил увидел, что она… меняется. Прошло пару секунд, и он с бульканьем (на большее просто стал не способен) отодвинулся как можно дальше от этого существа…
Вместо женщины перед Лехой стоял филин с ногами длинее журавлиных с небольшой золотой короной на голове. Его глаза… Представьте себе лампочку в 150 ватт. От птицы(?) жутко пахло.
- А Столас-то тебе что сделал? – спросил Леха. – Ну да ладно… Гляди, Гремори, вот этот смертный не верит что я – это я. Поделись с ним знаниями.
- Я верю. – Прошептал из угла испуганный Михаил. – Не надо.
- Ой, Гремори, он поверил. – С напускным расстройством воскликнул Леха. – Ну, а нам-то что? Поделись, любезный!
- Есть, Eheie Kether!* - ответил филин скрипучим, гундосым голосом. – Ага… Михаил Андреевич Булгаков, 19** года рождения, 21 января. Закончил дневное отделение… - филин еще пару минут рассказывал стандартный набор сведений о Михаиле (в том числе он упомянул и те, которые знал лишь один Михаил – про кота, например, но об этом в другой раз). Потом замолчал, но лишь для того, чтобы окинуть взглядом комнату. – За шкафом. Плинтус. Между полом и потолком… Я свободен, Netzah?*
- Да. Гремори, смотри за Баелом.
- Есть, Netzah.
Гремори исчез. Михаил все так же сидел на полу, разинув рот.
- Ну, как? – поинтересовался Леха. – Посмотрим, что там? – кивнул он на шкаф.
Часы пробили пять утра.
- Нет. Завтра. Скажи мне… Кстати, как мне тебя теперь называть? Мессир? – нервно усмехнулся Михаил.
- Да как хочешь. Лучше, конечно, Алексеем.
- Ага… Скажи-ка, Алексей… Зачем ты здесь?
- Грубо говоря, ты меня вызвал. Я буду в этом мире еще месяц и семь дней, а потом… - он многозначительно указал вниз. Михаил сквозь смех сказал:
- Это у тебя отпуск что ли?
- Ну… Вроде того. Ты, уважаемый Михаил, кончай ржать-то! Я смотрю, у тебя истерика уже… Нет. Душу я твою забрать не могу. Желания… Почему бы нет? Просто от чистого сердца дьявола… Слушай, тебе нужно привести мысли в порядок, а то там такая каша….
- Читаешь мысли… А о чем я сейчас думаю?
- Хочешь спросить, почему я твою душу не хочу забирать. Я не, не хочу, а не могу. Душа не принадлежит никому, кроме НЕГО. Даже тебе она дана, грубо говоря, на прокат.
- А…
- Все. Дьявол тоже любит и хочет спать. Я зайду завтра. Доброй ночи. – Леха повернулся и с диким хохотом прошел сквозь стену.
Михаил поплелся к кровати. Некоторое время он лежал без сна, пытаясь все-таки осознать происходящее.
(Комедия. Кино. Так не бывает. Просто… Ну, бред. Это все не реально… Хотя вонь от этого Гремори я чувствовал… Это все как-то гротескно, что ли… Гад этот… Леха. Из-за него весь вечер ко всем словам «то» добавляю… Но это лучше, чем говорить «сударь-с! Вы придурок-с!» Хорошо, что Алиса не знает!)
Вскоре Михаил уснул. Ему снилось, что его хотят убить ребята из НКВД, а филин- мутант Гремори размахивая маузером, ведет их в атаку. Он долго убегал от них и в конце-концов упал в бездонную расщелину на стене дома. Больше снов не было.


* * *

Михаил проснулся в три часа дня, и то, только потому, что рабочие под окнами шумели что есть сил. Из кухни доносился сладкий аромат жарящегося мяса. Вдруг там раздался звон, глухой удар, а следом вопль:
- КОТ! С-СКОТИНА! ПРИБЬЮ, ТВАРЬ!!!
Это был голос Лехи-Антихриста.
(Гротеск… Гипербола… Комедия…) – мелькнули мысли у Михаила.
В комнату вбежал Феликс с огромными испуганными глазами и куском мяса в зубах. Не долго думая он вспрыгнул на кровать к Михе и забрался под одеяло. Следом за ним влетел Леха с такими же огромными, абсолютно черными глазами. (Михаил уже уяснил, что они меняют цвет в зависимости от настроения Алексея. Черный означал злость).
- ГДЕ ЭТА ЖОПА КОШАЧЬЯ!? – Заорал он так, что Михаил поморщился.
- Не знаю. Он не забегал. – Нагло соврал Миха, стараясь не думать о коте. – А что случилось? – Сделав большие, честные глаза, наивно спросил он.
Алексей недоверчиво его оглядел и буркнул:
- Мясо спёр, урод мохнатый. НАЙДУ - УБЬЮ!!! ИДИ СЮДА!!! – Снова заорал он и бросился в зал. Михаил расхохотался. Настроение было лучше некуда: просто так, без оснований. Может быть из-за наглой проделки Феликса, а может быть из-за редкого шанса поговорить с Сатаной в домашних условиях и бутылкой пива в руке. Тем более с неагрессивным Сатаной, который даже душу забрать не может. (Второе, что Михаил уяснил, так это то, что Леха не собирается причинять ему никакого вреда. Он даже был благодарен Михе за то, что тот дал ему возможность отлучиться с «работы»). Так, с улыбкой на лице, Михаил оделся и, погладив жирного Феликса, уже справившегося с мясом, пошел в кухню.
Леха сидел мрачнее тучи. На сковороде жарилась новая порция мяса. Втянув носом запах, Михаил плюхнулся на стул.
- Между прочим, - Мрачно произнес Леха. – Когда готовишь пищу, нужно думать о чем-то приятном. Думаю, с одной стороны кусок мяса будет не вкусный, а с другой – ничего себе.
- Почему?
- Потому что, когда я перевернул мясо, то стал думать о приятном: о том, как я вытряхну кота из его шкуры. – Он просиял. – Ну, Фома Неверующий, ты все еще хочешь вложить свои пальцы в мои раны?
- Нет. Но поговорить хочу.
- Поговорить - это можно. С радостью отвечу на любые вопросы. Естественно, - прибавил он. – За определенный эквивалент янтарной жидкости.
Михаил улыбнулся.
- Нет, я, конечно, могу «сотворить» пива, - добавил Леха, отвечая на его мысли. – Но это будет не интересно.
Некоторое время они молчали: Леха был занят мясом, а Михаил был занят размышлениями о том, когда же оно будет готово. Минут через пять, когда у Михи начались спазмы в желудке, Алексей выключил газ. Следующие пять минут прошли под аккомпанемент мерно двигающихся челюстей.
- Скаши, а што это за (глотательное движение) филин вчера был? – вдруг спросил Михаил.
- Эшо был Гремори. Пиишят шешой дух. – Алексей проглотил кусок мяса и уже нормальным голосом произнес:
- Герцог Ада: у него под началом двадцать шесть легионов. Он может поведать о прошлом, о будущем… Кстати, любовь женскую обеспечить может. – Подмигнул Леха. – Собственно, почти все духи могут это, но Гремори… в общем, хороший демон. – Леха замолчал, полностью переключившись на мясо. Закончили есть они с Михаилом одновременно и оба так же грустно уставились на пустые тарелки.
- Еще будешь? – спросил Леха.
- Не откажусь. – Михаил выразительно клацнул зубами. Леха сощурился и щелкнул пальцами. На тарелках сразу же появилось еще по куску аппетитного мяса, а в придачу бутылка белого вина.
- Выгодно иметь в друзьях дьявола! – Хмыкнул Михаил, и тут же набросился на еду.
- Угу… Seere! Свободен.
Радом со столом всколыхнулось облачко тумана, и на долю секунды стал виден молодой человек, склонившийся в поклоне.
- А это еще кто такой? – спросил Михаил, после того как видение исчезло.
- Миха! Дай мне поесть, а? Это Сиире, семидесятый дух. Принц Амаимона… Ешь. Потом объясню.
Запивая мясо превосходным вином, они закончили поздний обед.
- Вот теперь выкурить сигаретку, и жизнь станет приятнее ровно на восемь сантиметров. – Произнес Леха, блаженно улыбаясь. – Пойдем в зал?
Михаил поднялся и отнес тарелку в раковину.
- Пошли. – Произнес он. – Жаль, писаря нет, чтобы записать разговор для будущих потомков…
- А ты на что? – удивился Леха.
- Мне лень.
Смеясь, они развалились в креслах. Алексей сразу же достал сигарету и окутал себя густыми клубами ароматного дыма.
- Как люди могут курить те сигареты, что продаются повсеместно? – Задумчиво произнес он, глядя, как дым свивается в спирали и фигуры людей. – Это же такая солома… Курить нужно только настоящие сигареты, а не подделки.
- Итак. – Прервал его размышления о культуре курения Михаил. – Что это был за Сиире?
- Сиире – Принц Амаимона, Короля Востока… Незаменимый помощник – за секунду всю землю обходит! Этот плут знает все обо всем. Например, упрут у тебя что-нибудь, вызовешь его, он моментально принесет. Еще у него фишка такая есть – подарки дарить… Не веришь, так пойди, поищи в кухне внимательно… Он обязательно что-нибудь оставил. Надо бы его повысить…. Амаимон – это Баел. Первый Главный Демон. Король Востока. Должен признаться, что более вредного я еще не встречал! Редкий экземпляр сволочи. – Леха засмеялся. – Учти, я не буду тебе рассказывать всю иерархию семи кругов ада! Все. Еще один вопрос, и с тебя пиво.
Михаил задумался. Что можно спросить у дьявола? Вопросов тысячи, но какой задать?
- Что ты там говорил насчет желаний? – спросил он, неожиданно даже для себя. Глаза Алексея на мгновение стали красными.
- Могу исполнить… Почти любое. Но по-дружески предупреждаю, не пытайся просить остановить все войны в мире – я не могу всех людей испарить. – Он ухмыльнулся и отвесил шутовской поклон. – Слушаюсь и повинуюсь, Повелитель Михаил Булгаков!
- Да не надо. Я пошутил.
- Как хочешь… Если передумаешь, то скажи. Я, пожалуй, пройдусь. Под вечер зайду. Бывай.
Леха просто исчез.
(Карлсон, блин… Он улетел, но обещал вернуться!)
Михаил еще некоторое время сидел и размышлял.
Видимо результат его не удовлетворил, и он стал записывать ход своих мыслей на листке бумаги.
«Что можно просить у Сатаны?.. Власти? А зачем? Здоровья? Не помешает, но для чего? Вечной жизни? Устанешь. Видеть, как все, кого ты знал, умирают. Таланта?.. Умения что-либо делать? Чего бы я хотел?.. Вроде бы знаешь, что хочешь, но, если правда представится такой шанс? Что выбрать? Знаний? Всеобщей любви? Просить чего-то для себя? Или для других?.. Одни вопросы… Просить знаний. Знать ответы на все вопросы… Страшно. Для других? Невозможно. Дашь одним – другие отберут. Исключено, только для себя. Возможно такова суть дьявола? Давать счастье только одному. Точнее, шанс обрести счастье. Спросить: за что изгнан??? Богатство. Что?»
Михаил еще немного посидел, потом махнул рукой и включил ноутбук. Открыв текстовый редактор, он стал быстро печатать. Миха решил написать роман о встрече с дьяволом.
(Дерьмовая фамилия. М. Булгаков пишет о дьяволе… Где-то я это уже слышал!)
Тем более что портрет дьявола написать было просто: вечером он зайдет.
(И снова потащит куда-нибудь пить пиво и другие спиртосодержащие напитки).
Конечно, Леха не был хрестоматийным Сатаной… Но ведь библия писалась людьми, составлялась ими. Зачастую использовалась для корыстных целей. Многое там добавлено в угоду влиятельным религиозным деятелям.
Зашел Феликс. Оглянувшись в поисках своего мучителя, и убедившись, что его нет, он гордо прошествовал через всю комнату и забрался на колени к Михаилу. Под щелканье клавиш он задремал и стал тихонько мурлыкать. Михаил писал долго. Изредка он останавливался, и бросал взгляд на стекло окна, по которому стекали капли дождя, шедшего со вчерашнего вечера с переменным успехом.
- Эх! Феликс, Феликс… - Вздохнул он и почесал кота за ухом. – Скотина ты такая… Скоро осень. – Прошептал он, бросив еще один взгляд на окно. Вдруг его лицо озарила улыбка. Миха схватил листок бумаги и быстро на нем что-то написал, потом несколько раз подчеркнул.

* * *

Часы пробили восемь. Алексея все не было. Закончив писать, Михаил теперь слонялся по квартире, маясь от скуки. Хотелось есть: мяса было все-таки мало. Самому делать ничего не хотелось… В голову пришла интересная мысль: позвать демона.
- Сиире! – гаркнул он. Немного подождав эффекта и убедившись в его отсутствии, Михаил снова крикнул, но на этот раз другое имя:
- Гремори! – тот же эффект, а точнее его отсутствие. Кот валялся на ноутбуке и осуждающе смотрел на Михаила: мол, обленился до ужаса: вместо того чтобы сготовить поесть - орет – спокойствие нарушает. Михаил походил по квартире, а потом вспомнил о словах Алексея о Сиире, что тот любит делать подарки. Обрадованный новым занятием, Михаил с воодушевлением стал обыскивать кухню. Подарок он нашел в самом неожиданном месте: в духовке. Там лежали золотые часы на цепочке. Свистнув от удивления прикинув их стоимость, он снова позвал:
- Сиире!
На этот раз в центре комнаты появился серебристый туман, который плавно превратился в молодого человека.
- Netzah просил вам помочь. Он просил передать, что задерживается с некой молодой особой по имени Ира и будет не ранее десяти. Что прикажете? – голос был приятного тембра, хотя в нем иногда проскакивали металлические нотки.
- Скажи, э-э… Сиире, Нетцах это его имя?
- Нет. Это звание. Нетцах значит Всевидящий.
- М-да… Не без пафоса, конечно. – Пробормотал Михаил. – Сиире, ты можешь мне достать что-нибудь поесть?
- Что-нибудь или что-то конкретное? – уточнил тот.
- Ну, допустим… Порцию грибного супа, две тефтели, чашку настоящего чая и три плюшки… (Не зря я Карлсона вспоминал! Он был бы доволен моим выбором.) С корицей. И, если можно, конечно, книгу Э. Фромма «Бегство от свободы».
- Для справки: я мог бы уже выполнить заказ, но так, что… - Он ухмыльнулся. Михаил вздрогнул: страшно было представить, каков был бы этот ужин… - Но Нетцах был бы недоволен мною. Поэтому уточняю: пищу свежую, наилучшего качества и УЖЕ приготовленную… Книгу на языке оригинала?
- Да, спасибо, Сиире.
Молодой человек стал таять, словно Чеширский кот – по частям. Как только он исчез полностью, процесс повторился в обратном порядке. В нос Михаилу ударили изумительные запахи. Желудок в экстазе заурчал. На столе появилось все, что он просил.
- У меня к Вам просьба, Вызвавший… Намекните Нетцаху, что я не прочь бы перейти на шестой круг.
- Хорошо Сиире, я попрошу его.
- Примите мою благодарность. Если вдруг я вам понадоблюсь, просто позовите.
Демон превратился в туман, после чего исчез совсем. Михаил поудобнее устроился, открыл книгу (на титуле был автограф) и принялся за пищу. Она была божественной. Описать ее на бумаге невозможно. Выход только один – вызвать Сиире и попробовать ее самому, но, поверьте мне, это того стоит!

* * *

Михаил некоторое время валялся на кровати с книгой, а потом незаметно для себя уснул. Снился ему какой-то солнечный и хороший сон. Кажется, они с Алисой сидели на облаке, и пили вино. Потом пришел ангел и прогнал их, забрав себе бутылку. Через некоторое время сон переменился. Михаил сидел на черном холодном троне, а перед ним извивался в муках Сталин. Лица он не видел, но был уверен, что это он. Вдруг Сталин вскочил на ноги и бросился бежать, а перед троном был уже сам Михаил. Тот, что сидел на троне вытянул в его направлении руку, с которой слетели язычки «огня святого Эльма». Михаил-под-троном увернулся от них и противным голосом закричал:
- М-миша-а-а!!! Да-а-ай мя-я-яса-а!!!
Михаил-на-троне лишь засмеялся, ударил кулаком по подлокотнику и сказал голосом Алексея:
- Феликс, гад, иди отсюда!
- Л-ле-еха-а!!! Ну, да-а-ай!!! – опять закричал Михаил-под-троном. – Миша-а!!!
- Животное, я для тебя Алексей Игоревич! – гаркнул Михаил-на-троне.
- С-сволочь, ты! – Прошипел Михаил-под-троном. Тут, наконец, проснулся Михаил-на-кровати. Он приподнялся на локте и уставился на Леху, стоящего посреди комнаты и упершего кулаки в пояс. На кровати сидел Феликс.
- Ну, мохнатый, орал бы громче! – Сказал он, злобно глядя на Феликса. – Пожалуйста, любуйся и терпи последствия твоей глупости! Я спать.
Михаил сел на кровати. Леха прошел сквозь стену к себе в квартиру. Феликс смотрел на Михаила.
- Миша-а! Дай мяса, а? – спросил он противным дискантом. Некоторое время Михаил в ужасе смотрел на него, а потом засмеялся – он увидел на столе свою записку:
Леха, сделай кота говорящим!
- Феликс… - произнес Михаил и задумался, что сказать дальше?
- Чего? Мяса дашь? – Осведомился тот.
- Феликс, дам, конечно!.. Блин, ты же говоришь! Дьявол…
- Чего?! - С негодующим воплем Леха снова появился из стены, но на этот раз только в трусах и носках. - Этот урод тебя доведет, уж поверь мне! Глупее придумать ничего было нельзя!
- Говорящий кот… Говорящий кот Михаила Булгакова! – Продолжал он свою тираду. – Где же я это слышал? Ты еще его Бегемотом назови! – Язвительно закончил он.
Михаил улыбнулся и произнес:
- Я про Бегемота и вспомнил. Вообще у каждого Михаила Булгакова должен быть свой персональный говорящий кот!
- Что насчет мя-яса-а? – Спросил Феликс.
Леха с Михой переглянулись и захохотали.

* * *

Рано утром Михаил растолкал Леху, который сладко спал в кресле с Феликсом на коленях.
- Ну, какого?.. – Раздалось в два голоса.
- Я по делам еду…
- Ска-атертью дорога! – Феликс попытался удобней улечься у Лехи на коленях, но тот недовольно его стряхнул.
- Приеду часам к пяти. Если куда-то уйдешь – дверь закрой.
- Хорошо. Мотай.
Алексей сразу же задремал, а обиженный Феликс убежал к Михаилу в спальню.

* * *

За окном проносился безрадостный пейзаж трущоб. Радовало глаз только обилие зелени. Трамвай, в котором ехал Михаил, жутко дребезжал, звенел и скрипел. Толстая кондукторша лениво ходила по вагону, время от времени выкрикивая свое жизненное кредо:
- Платим за проезд!
Было довольно прохладно, солнце уже не грело так горячо как всего две недели назад. В трамвае народу почти не было, а те, что были, зябко ежились и зевали. Где-то далеко раздавались гудки фабрик и заводов.
Михаил ехал в редакцию договариваться насчет работы. Не просто иногда приносить статьи, которые утверждали с вероятностью в пятьдесят процентов, а с намерением стать штатным сотрудником, и получать стабильный оклад. Тем более что это не мешало работать на два, а то и больше фронтов и втихаря сдавать статьи и стихи в другие издательства. Собственно, на эту мысль его навел Сашка Шабалов, который работал там же.
Михаил без интереса смотрел в окно и думал о том, что за этой призрачной гранью обыденный привычный мир, без всяких говорящих котов, демонов и… Алексея. Становилось даже немного страшно думать, что все это осталось в его квартире. Причем, зная их обоих, при возвращении домой он надеялся увидеть хотя бы остов многоэтажки.
В редакции жизнь уже била ключом. Кто-то громко препирался, кто-то откровенно матерился, кто-то бежал мимо с кучей исписанных листов, создавая своим перегаром буферную зону. Кто-то требовал подпись редактора, кто-то хотел изменить гранки, а кто-то кричал, что это не возможно, потому что «…Утвердили на самом верху! Понимаешь ты?! Не у нас на верху! А НА САМОМ ВЕРХУ!»
Суета. Беготня. Шум. Ссоры. Жизнь. Михаилу понравилась эта атмосфера. Не понравилось лишь искать Шабалова.
- Вы серьезно настроены у нас работать? – спросил редактор. Михаил вместе с Сашкой находились у него в кабинете.
- Серьезно он намерен, Владимир Степаныч! – Пробасил Сашка. Михаил получил болезненный удар по ребрам и кивнул, отчаянно стараясь создать на лице выражение глубочайшего энтузиазма. Владимир Степаныч окинул его подозрительным взглядом.
- Ну, резюме-то у Вас неплохое… Знание английского… Fluently speak, or with the dictionary?* - Спросил он.
- Fluently.**
- Ну что ж… За Вас, Михаил, даже Александр ручается… Я вас возьму, но с испытательным сроком. Все-таки не каждый у нас выдержит, и не каждого выдержим мы.
Шабанов хмыкнул. Редактор взглянул на него поверх очков. Вообще выглядел он как самый обычный интеллигент, разве что без монокля. Костюм-тройка, ухоженная бородка, небольшие очки в металлической оправе, аккуратная прическа с посеребренными сединой висками. Тонкие и длинные пальцы человека, который не привык заниматься черным трудом.
- Три месяца Вас устроит?
- Да. – Михаил сумел удержать себя от восклицания, но счастливую улыбку спрятать не удалось.
Редактор посмотрел на него и тоже улыбнулся. Улыбнулся как одному из этих странных людей, которые объединены одними интересами, носятся из кабинета в кабинет с только им понятной целью и рьяностью. Улыбнулся как старому другу.
- Тогда все. Жду Вас в понедельник. До свиданья.
Аккуратно закрыв за собой дверь, Шабанов хлопнул своей огромной ладонью Михаила по спине, отчего тот даже покачнулся. Удивительно, как он с такой силищей в руках не выламывает двери совершенно случайно?
- Вот видишь! – Загудел он, сияя довольной улыбкой. – Я же говорил, что все получится! Зря ты не верил, Мишка! Пойдем, тут есть заведеньице, посидим, перекусим, да я пойду. Работы непочатый край.
Вновь шум, суета, гомон. Правда, сейчас уже заметно меньшие, но все же…
- Вот и скажи мне, где бы ты такую работу нашел, да еще и за такие деньги? – Спросил Сашка, поглощая четвертый бутерброд с сыром и колбасой. Его комплекция ему это позволяла. Михаил жевал всего лишь второй и думал о том, что третий будет последним. Шабанов заказал их сразу семь.
- Да… Я твой должник, Санчес! Спасаешь меня уже второй раз за неделю!
- Да ладно!.. Я уже придумал, как ты искупишь свои грехи! (Михаил ухмыльнулся подумав о Лехе). Скоро у нас намечается сабантуйчик с выездом за город… С тебя присутствие! И это всего лишь самый минимум! Еще ты будешь обязан приволочь два ящика пива и пару красоток для создания дружеской атмосферы. А то ты же знаешь…
- Как эти чертовы писаки себя ведут без женщин! Фанатики! – со смехом закончил любимую фразу Сашки Миша.
- Да! – Шабалов не выдержал и рассмеялся. – Все, я ушел в тираж! Я за последний месяц сам ни разу ее не успевал заканчивать! Это все твой Павел, прохиндей несчастный!
Они посидели еще минут тридцать и Сашка, попрощавшись, ушел. Михаилу совсем не хотелось домой. Он чувствовал какой-то творческо-созидательный подъем. Если сейчас поехать домой, его затопчут сапогами, обольют пивом и развеют по ветру. Оставалось всего лишь одно: ехать в парк. Что он и сделал.

* * *

Дверь в квартиру была на распашку. Оттуда доносились звуки какой-то чудовищной музыки и крики. Михаил вошел в прихожую. Она была полностью завалена всяческой обувью разной степени грязности. Сильно пахло персиками.
Самый большой шум доносился из зала. Туда Михаил и пошел. Увиденное его ничуть не удивило, на что-то похожее он и рассчитывал. Даже немножко обрадовался, ведь по крайней мере квартира была цела! Под ноги Михаилу бросился Феликс. Морда бедного животного была замотана скотчем, в котором были проделаны дырки для глаз, носа и, почему-то, всего одного уха. В глазах кота была обида и надежда.
Михаил взял его на руки и сделал шаг.
Дальнейшее надолго запечатлелось в его памяти. Первое, что он увидел летящая в него банка пива. Увернувшись, он увидел метателя. Пьяный в дым панк, (Самый настоящий! С ирокезом!), ухмылялся, глядя на Миху поверх его ноутбука. На


* - Бегло говорите, или со словарем?
** - Бегло.
журнальном столике отплясывал Алексей, состояние которого не оставляло сомнений в том, что пивзавод сегодня озолотился. Он размахивал волосами в такт ревущей музыке. Одет он был в порванные джинсы и кожаную куртку, сплошь утыканную шипами и цепями. При этом он орал, не уступая в громкости колонкам:
- Я король дороги, я рожден от Бога*!!
Под журнальным столиком спала юная особа одетая примерно так же как и панк. Громкость музыки ее ничуть не беспокоила. На полу кружком расселось человек пять,
в центре стоял кальян, который и источал запах персиков. Все пятеро были такие же пьяные как Алексей и выглядели примерно так же. Один парень самозабвенно целовался с девушкой. В Михаила полетела еще одна банка пива. На этот раз он ее умудрился поймать.
В школе Михаил не сильно увлекался спортом. Любил играть в лапту. Чуть-чуть в футбол, совсем чуть-чуть в баскетбол. Еще он далеко метал гранаты.
Банка, брошенная с «дьявольской» точностью вывела панка из игры.
Алексей спрыгнул со столика, подошел к ноутбуку, выключил музыку.
- Жить будет! – Беззаботно бросил он Михаилу, разглядывая панка. – А ты, однако, силен! И я бы лучше не смог!
- Скажи мне лучше, что ты с котом сделал? – Пропустив мимо ушей его слова спросил Михаил, проходя к креслу. – Давай убирай все это безобразие!
Леха посмотрел на него своими голубыми глазами, в которых читалось искреннее раскаяние.
- Ну, ведь он болтливый! Ко мне гости тут пришли… Не буду же я бедных рокеров обрекать на культурный шок? – Рокеры между тем, о чем-то неторопливо переговариваясь, стали собираться уходить. Они забрали свои вещи, товарищей, которые не могли идти сами, и стайкой отправились в прихожую. Алексей суетился, жал всем руки и раздавал пиво. Квартира наполнялась тишиной. Жаль, что не чистотой. Всюду валялись банки из-под пива и бутылки из-под портвейна, обертки от конфет и коробки от пиццы.
В прихожей хлопнула входная дверь. Алексей, зашедший в зал, мимоходом щелкнул пальцами, и кот в мгновение ока обретший свободу слова заорал:
- Ми-и-иш-а-а! Неси-и-и свя-я-я-у-ту-ую-ю-ю во-оуд-у-у! Он же дья-я-яво-ол!!
- Так, животное! Прекратить! Что еще за еретические мысли?
Михаил усмехнулся, плюхнулся в кресло и стал слушать перепалку кота и Алексея. Вскоре они успокоились и сошлись на том, что Алексей купит коту большущую рыбу.
- Как день прошел? – Спросил Леха, протягивая банку пива. Михаил покачал головой, на что Леха пожал плечами, сел на диван и открыл ее сам.
- Не плохо. Да ведь ты сам же знаешь.
- Я не знаю. Мне лень читать твои мысли, тем более что ты и не думаешь ни о чем. У тебя в голове пусто.
- А говоришь не чита-аеш-шь… - Буркнул кот и взобрался к Лехе на колени.
- Животное, ну до чего же ты наглое, а? – С притворной обидой спросил Алексей и погладил кота.
- Взяли на работу. С испытательным сроком в три месяца… Слушай, Леха… Все-таки объясни мне, кто эти… индивидуумы?
Алексей смутился и принялся с невинным видом чесать Феликса за ухом.
- Это… Ну… Панки это… Металлисты.
- Ага. Понятно. А скажи, зачем ты их приволок ко мне домой?
- Да я не причем! Скучно было, вот я и… - Парень дернул кота за ухо и тот закрыл пасть, так и не сказав ничего.
- Ну ладно… Учти, тебе придется здесь все убрать.
- Мне?! А… Да…
- И помыть посуду.
- Ладно-ладно! Сделаем, хозяина. Только завтра давай, а, хозяина? Не можем сейчас.
- Ну, ты наглец! Тебе же пальцами всего лишь щелкнуть надо!
- Да, но я могу сделать это и завтра, верно? – Алексей сделал большой глоток и блаженно улыбнулся. – Все-таки отпуск – самая замечательная вещь! Жаль, что он бывает так редко!
- Хорошо, черт с тобой… - Михаил осекся. Все трое переглянулись и захохотали.
Отсмеявшись, Алексей осведомился:
- Кто хочет есть?
- Я-я-я! – Заорал кот.
- Пожалуй, и я! – Согласился с ним Миха, отбирая кота, которому Леха снова стал пытаться намотать на морду скотч.
- Ну и ладно… - Обиделся Леха, лишившись потехи. – Мне, между прочим, кота мучить можно! По рангу быть плохим положено!


* * *

Дым плавно поднимался к потолку. В раковине образовалась целая гора немытой посуды. Даже кот был молчалив. Леха заказал для него у Сиире рыбу размеров самого кота. Бедняга даже не смог дойти до дивана, так и упав посреди комнаты. Теперь он блаженно жмурился, и мурлыкал на кошачьем песенки о пароксизме довольства.
- Леха, а это твое исполнение желаний… Оно ограничено? Я имею в виду количество?
После некоторого раздумья Алексей помотал головой, выпуская новый клуб дыма и зажмуривая глаз, чтобы он в него не лез. Какой бы качественный ни был табак, он всегда старается залезть в глаза и вызвать слезы.
Они еще помолчали. Разговаривать не хотелось. Леха снова схватил (читай: поманил пальцем из дальнего угла) банку пива. Михаил последовал его примеру, правда, ему для этого пришлось пройтись.
- Нехристь, а за что тебя изгнали?
- Слушай… Давай не будем о грустном, а? Не хочу портить идиллию.
- Ну ладно… Дай мне сигарету, а?
- Ты же не куришь! – Леха от удивления широко распахнул глаза, в которые непеременул забраться дым, отчего они сразу же заслезились.
- Курил когда-то… Бросил.
- Так зачем снова начинать?
- Да просто хочется. Смотрю как ты тут коптишь… Да и ладно. Тут Армагеддон наступает, Сатана по земле ходит, смертных сбивает с пути истинного… Какое уж тут здоровье?
Леха улыбнулся и протянул Михе сигарету. Теперь уже они оба пускали дым к потолку.
- Слушай, а у вас кто из знаменитостей в аду есть?
- Лев Толстой. – Леха увидел непонимающий взгляд Михаила и добавил. – За «Войну и Мир» сидит. Это же сколько ненависти к людям должно быть, чтоб такое написать!
- Да шучу я! – Добавил он позднее. – Кто у нас из знаменитостей? У нас их целая куча. Кто наркоманил, кто убийца. Военных полно. Бред это все насчет убийства на войне. Не оправдывает это человека. Убийца он и есть убийца.
- А какие наказания там у вас?
- Разные. Но вот насчет сковородок с кипящим маслом это вранье. Не действенно это. Как ты человеческую душу жарить будешь? Есть способы, но… Боль не всегда приносит раскаянье. Слишком уж часто душа еще больше грубеет. Веками живет лишь для того, чтобы вернуться и отомстить всей планете. Просто так. Потому что им хорошо, а ей нет.
- А бюрократия у вас есть? – Улыбнулся Михаил.
- Ясен пень! – Возмутился Леха. – Что ж ты нас, совсем людьми не считаешь?! Есть, конечно! И наушничество есть и доносы, и восстания случались… А представь каково из седьмого круга в шестой перейти? Между прочим, с 4 круга никаких отпусков! Вкалывай как белка! Не только же земные люди там наказаны! Это нам еще льготы удалось выбить. Должности ответственные и все такое… Нервы.
- Да ладно тебе врать! – Михаил отставил в сторону банку. – Тебе верить совсем нельзя. Ты вроде бы и серьезно говоришь… Несешь бред, но так убедительно!
- Ничего это не бред. Я, конечно, немножко приукрасил, но… У нас тоже есть такое. И у ангелов кстати есть. Мы ВСЕ созданы по образу и подобию Божию. Не так уж и свят Бог, получается, да?
- Да ну тебя. Софист ты.
- Я? Я – софист!? Ну, знаешь ли… Кто тебе виноват, что ты не веришь непосредственному участнику событий? А ну, докажи мне, что твой Бог такой хороший, а?
- Не буду я тебе ничего доказывать. Тебе сколько лет, ирод? Ты интриган с таким стажем… Все равно мозги мне запудришь. Давай лучше тему сменим.
- Не будем мы тему менять! Бог твой святой, добрый все понимающий… Демиург! Создал этот мир посмотрел-посмотрел, заскучал и забыл. Что ж он людям не помогает, а? Вся грязная работа на нас! Перевоспитанием вашим заниматься… А ангелы что делают? Крыльями махают, в карты играют да иногда на спор иконы кровавыми слезами плакать заставляют. Все. А Богу плевать. Что есть вы, что нет вас. Хорошо еще, что он не столь циничен, чтоб нам зарплату платить. За что нас выгнали? Да за то, что не нравилась нам его политика! Не лизали мы ему пятки, во всем соглашаясь. Перемен хотели. Вот он нас и послал мир делать лучше… Еще и проклял. Не спрашивай как. Придет время – сам узнаешь. Да только вот эксперимент его не удался… И не думай, что я тебе вру! Не думай, что люди сами должны встать на путь истинный. Если ему нет дела, что ж про людей говорить? Какой тут путь истинный, если есть умница Дарвин, если есть деньги и развлечения? ОН, ОН мир создал! Он и должен за ним следить… Да ну вас всех! – Леха взял банку пива и ушел на кухню. Вид у него был откровенно расстроенный.
Михаил переглянулся с котом.
- И что ты об этом думаешь?
- Я-я?.. Да-аже не-е знаю-ю.
Михаил сидел и старался не думать о том, что сказал ему Антихрист. Не хотелось об этом думать. Слишком уж жестоко все получалось.
Феликс снова задремал, Леха гремел посудой на кухне, видимо все еще обижаясь. Михаил положил себе на колени ноутбук и открыл текстовый файл. На этом все и закончилось. Мысли роились, но совсем не те. Хотелось что-то написать, но совсем не то. Настроение было таким, что от грусти хочется выть. Бесцельно пощелкав по папкам, он нашел какой-то музыкальный файл и включил его. Из колонок негромко донеслась музыка. Не тяжелый метал, которым Алексей последнее время забил его диски, а обычный рок. Вокалист грустновато запел:
«Я знаю, ты однажды уйдешь. Когда-нибудь утром ты слов не найдешь…».
А потом пошел припев:
«Где-то горят витрины, мимо летят машины… Верю – простишь меня… Через все обещанья, встречи и расставанья, знаю – найду тебя».
Стало еще грустнее. Так часто бывает после веселья. Становится очень грустно. Хорошее настроение всегда сменяет плохое. Самое обидное, что плохое более живуче, чем вообще все хорошее.
- Маслом кашу не испортишь, зато масло испортишь кашей! – Крикнул Алексей из кухни. Уже несколько минут там царила подозрительная тишина. Михаил улыбнулся. Самое страшное, что есть на нашей планете, это грустная улыбка. Не знаю почему. Просто так. Улыбка должна быть веселой, счастливой, радостной.
- Или злорадной!
- Иди сюда, что ты там окопался? – Крикнул в ответ Михаил. Алексей вышел из кухни, на ходу закуривая сигарету.
- Что-то тебя… (Затяжка) На грусть пробило… (Клуб дыма) С чего бы это?
- Не знаю. Настроение такое… Подай пиво, пожалуйста, и дай сигарету.
Леха присел на диван и кивнул на журнальный столик рядом с Михой. Там стояла банка и лежала полная пачка сигарет.
- Спасибо.
- Не за что. Ну, рассказывай, о чем думаешь. А то в твоем присутствии читать твои же мысли – это дурной тон.
- И что тебе рассказать?
- Что это за образ кнопки reset и гаснущих звезд у тебя в голове вертится?
- Кнопки reset?
- Вот именно. Тебе меня удалось заинтриговать этим. Что это еще за апокалипсис двадцать первого века?
Михаил немного помолчал, пытаясь понять, о чем разговор, а потом расплылся в улыбке:
- А… Это! Это производная двух хороших рассказов. Я когда-то их читал, но не помню ни названий, ни авторов. А жаль.
- И о чем они?
- Про апокалипсис. Про reset, там младший научный сотрудник Гавриил в конце, посмотрев, что творится на земле, нажимает reset, чтобы начать моделировать мир заново, наверное… А про гаснущие звезды… В монастыре на Тибете написали двадцать два миллиона имен Бога и… Reset.
- Забавно.
- Вот и я о том же.
После этого в комнате надолго воцарилось молчание. Только Феликс иногда бормотал во сне, настолько неразборчиво, что даже Алексей не смог бы ничего понять, если бы захотел. Но он был занят. Он задумчиво перебирал струны гитары, наигрывая какие-то грустные и очень красивые кельтские мотивы. Михаил не спеша пил пиво и слушал их. Так продолжалось достаточно долго. Потом Леха взял резкий и громкий аккорд и отложил гитару.
- Ну? Есть идеи?
- Какие? – Удивился Миша.
- Я откуда знаю? Твои же идеи! Например, чем заняться? Времени всего десять часов, не спать же ложиться?
- Между прочим, неплохая идея.
- Забудь. Учти, если ты ничего не придумаешь, то придумаю я.
- Так, пошли гулять! Не доверяю я твоим выдумкам.
- Гулять? – Алексей недовольно скривил лицо. – Просто так, без цели шляться по улицам, пить это несчастное пиво, искать себе на… Приключений искать, да?.. Пошли!
Даже кот возвел глаза к потолку.

[Лиска]

Мде... Несколько странноватый у вас дьявол получается )) Абсолютно не стереотипный )

[CИHEГЛА3АЯ]

А мне прочиталось как-то легко, на одном дыхании и даже завладело любопытство, чем дело-то кончится? Или у этой истории 2006 года так и не было продолжения?

Но ощущение Булгаковского Воланда не покидало ни на минуту...не хватает только эпиграфа:
"Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо...".
И Мефистофель-Лёха, в самом деле, очень нетипичный))

Что же касается разных неточностей (встречающихся на пути моего взгляда) говорить не буду, раз это смысла не имеет... Только не пойму, Мефистофель был голубоглазым или всё-таки кареглазым?) А то к середине второй главы глаза снова поголубели (если это, конечно, не является задумкой автора, который именно это имел ввиду, говоря, что «они меняют цвет в зависимости от настроения Алексея. Черный означал злость»).